Наконец-то закончила!
6
Хезер бросилась вниз по лестнице, зная, что в запасе у неё не больше десяти минут, поскольку едва ли Роберт станет ждать дольше. Она влетела на кухню и распахнула холодильник. Проклятье! Внутри был только колбасный фарш и сырые продукты для ужина. Хезер схватила фарш и остатки хлеба и пулей понеслась в магазинчик для туристов, чтобы успеть перехватить миссис Миммз до того, как та уйдёт домой.
Миссис Миммз как раз прибиралась. Вид у неё при этом был довольно озадаченный.
- Сегодня со всеми явно что-то творится, - поделилась она с Хезер. – Я даже не знаю: начать хотя бы с того, что половина туристов отправилась домой в самый разгар дня, когда они обычно приходят сюда за мороженым и газировкой. Мы заработали гораздо меньше, чем обычно.
- Ой-ой, - чувствуя себя виноватой, сказала Хезер. – Что, совсем плохо?
- Да нет, ничего страшного, - ободряюще улыбнулась миссис Миммз. – Утро выдалось хорошим, и мистер Миммз говорит, что туристы в основном покупали билеты на осмотр окрестностей, правда, почему-то так их и не использовали. Интересно, что это на них нашло?
читать дальше- Думаете, они чего-то испугались? – предположила Хезер, беря две упаковки печенья и пакетик арахиса.
- Возможно, - пожала плечами миссис Миммз. – Мистер Миммз говорит, к нему не переставали поступать жалобы о каких-то голых мальчишках, гоняющихся по всему лесу за странными девушками в ночных рубашках. Одна из туристок сказала то же самое и мне, но я ей ответила: «Только не в Каслмейне». Потом, видимо, кто-то рассказал об этом твоему папе, и он пошёл посмотреть, но когда вернулся, сказал, что ничего такого не увидел.
- Э, может, это какие-то подростки дурака валяли, - смущённо сказала Хезер, добавляя к уже награбленному чипсы и попкорн.
- Да, скорее всего, - согласилась миссис Миммз. – Или эти туристы просто навыдумывали невесть что, как тот новый гид, который клялся твоему папе, что по всей Длинной галерее разбросан овечий горох. «Овцы, как же! – сказала я ему. - Да здесь овец уже лет пятьдесят как никто не видел! Ещё скажите, что встретили Дикого Роберта, восставшего из своего холма с сундуком сокровищ подмышкой!»
Хезер почувствовала, как её лицо заливает краска. Чтобы скрыть это, она склонилась над пластиковым пакетом с надписью «Посетите Каслмейн» и принялась набивать его едой.
- А вы много знаете о Диком Роберте? – спросила она.
- Не больше, чем любой другой в деревне, - пожала плечами миссис Миммз. – Я ведь сама не здешняя, хоть и прожила здесь полжизни. Если хочешь узнать об этой старой истории, спроси лучше свою подругу Джанин. Её предки жили в этих краях много веков. А позволь спросить, зачем ты берёшь столько еды, Хезер?
- У нас пустой холодильник, - сказала Хезер. – Я даже толком не пообедала.
- Ты, кстати, тоже ведёшь себя странно! Интересно, и что на всех сегодня нашло? – покачала головой миссис Миммз. – Ты не поверишь, какой странный звонок был недавно от миссис МакМанус. Уж насколько она мне не нравится, но, думаю, нам с мистером Миммзом всё же надо будет зайти к ней по дороге домой, проверить, всё ли там в порядке. Она говорила так, словно спятила, – и Хезер, вряд ли тебе следует брать больше одной банки Колы.
Прихватив вместе с Колой упаковку кексов, Хезер понеслась обратно в башню, прижимая пакет к груди. Она очень обрадовалась, обнаружив, что Роберт по-прежнему сидит, задумчиво глядя на опускающееся за холмы солнце. Он улыбнулся запыхавшейся Хезер и кивнул в сторону окна:
- Можешь не говорить: все эти земли уже не принадлежат Каслмейну. Верно?
- Теперь это только замок, - подтвердила Хезер. На более длинную фразу дыхания у неё уже не хватило. Роберт протянул руку к зелёному пейзажу, и Хезер, только что дышавшая как паровоз, поняла, что перестала дышать вообще. У неё мелькнула мысль, что её слова о сердечном приступе вполне могут оказаться пророческими.
- В моё время, - произнёс Роберт, - всё, что было видно из окна этой башни, принадлежало Каслмейну, - он печально опустил руку. – Даже если я опять сделаю эти земли своими, это будет ненадолго, - вздохнул он. – А где еда, которую ты обещала?
- Здесь, - с облегчением выдохнула Хезер.
Ответная улыбка Роберта была предельно искренней.
- Я нагуливал аппетит триста пятьдесят лет, так что теперь чувствую себя бездонной бочкой, - сказал он.
Отдав Роберту пакет с едой, Хезер поспешила вниз, чтобы не оказаться запертой в старой части замка, когда папа будет делать вечерний обход. Последнее означало, что Роберт будет надёжно заперт в башне, где некого превращать в овец или собак, по крайней мере, до утра. Вот только Хезер слабо в это верилось. Она не сомневалась, что при желании Роберт с лёгкостью может распахнуть любую дверь – будь та заперта или нет. Или, если он всё-таки решит остаться в башне, то, скорее всего, сможет колдовать прямо оттуда. Хезер оставалось только надеяться, что Роберт будет вести себя смирно, пока она не поговорит с папой. Похоже, тут он доверял ей безоговорочно - и это было ещё одно обстоятельство, из-за которого Хезер переживала, потому что по-прежнему была не уверена, что сказать папе. Но первым делом надо было найти маму.
Мама нашлась не сразу, в маленькой кухне, где уже начала готовить ужин. Хезер бросилась ей помогать, даже не дожидаясь просьбы, - так можно было без помех держать её в поле зрения. Кажется, с мамой всё было в порядке, не считая того, что она то и дело кидала обеспокоенные взгляды на стоявший в углу пастуший посох, и время от времени озадаченно повторяла: «Переутомиться я не могла - сезон только начался. Может, я заболеваю?» И каждый раз Хезер решительно отвечала: «Конечно нет. С тобой всё абсолютно в порядке».
- Ты сегодня такая внимательная, - сказала, наконец, мама. – Ты взрослеешь прямо на глазах, Хезер.
Хезер почувствовала, как её лицо снова заливает краска. Причиной всех произошедших в ней перемен был Роберт: когда она думала о нём, то сама практически становилась матерью – матерью, чьё озорное чадо любит скидывать продукты с полок в супермаркете, за которые ей потом приходится платить.
- Картошка почти готова, - сказал Хезер, отгоняя от себя эти мысли. – А ужин скоро? Я жду не дождусь!
Это была правда – на обед Хезер достался только бутерброд, а одной клубникой сыт не будешь.
- Уже скоро, - сказала мама. – Я тоже люблю, когда мы все вместе садимся ужинать. За весь день это единственное время, когда мы можем побыть нормальной семьёй. Иди позови папу, пока я раскладываю мясо.
Едва ужин оказался на столе, Хезер накинулась на него так, словно сама не ела триста пятьдесят лет. Но о своём обещании поговорить с папой она не забыла и потому, наскоро проглотив несколько кусков, начала разговор:
- Пап, ты ведь хорошо знаешь историю Каслмейна?
- Я довольно много читал об этом, - подтвердил тот. – А что?
- А ты читал о ком-нибудь по имени Роберт Толлер? – спросила Хезер. – Он жил где-то триста пятьдесят лет назад.
Эти слова словно послужили невидимым сигналом: комната чуть наклонилась и ложки на столе задрожали. Мама приложила руку к голове. Хезер нервно подскочила. На мгновение у неё мелькнула мысль, что Роберт находится в комнате вместе с ними, невидимый. Но чуть поразмыслив, она поняла, что ощущение от наклона было такое, словно тот шёл откуда-то издалека. Значит, Роберт по-прежнему находился в башне и просто напоминал о себе. Хезер посмотрела на папу, но тот, похоже, не заметил ничего необычного. Он сидел и хмурился, пытаясь вспомнить, о каком Роберте Толлере говорит Хезер.
- Он мог быть младшим сыном второго Сэра Френсиса, - подсказала она. Это была всего лишь догадка, но Хезер была уверена, что находится на верном пути - со слов Роберта складывалось впечатление, что его братья старше него.
- Ах, этот Роберт! – улыбнулся папа. – Опять думаешь про сокровище, да? Ты, наверное, имеешь в виду того молодого человека, которого казнили по обвинению в колдовстве?
- Казнили?! – потрясённо воскликнула Хезер и подумала, был ли в таком случае Роберт и правда мёртв, сам не зная об этом.
Последовал ещё один наклон. На плите задребезжали кастрюли. Несмотря на то, что Хезер была потрясена услышанным, это начало её раздражать. В каком-то смысле Роберт действительно вёл себя, как маленький озорной ребёнок. Почему он не может дать ей спокойно поговорить с папой? Она ведь старается, в конце концов!
- Продолжай, - сказала она папе.
- Ну, вообще-то это достаточно необычная история, - заметил папа. – Отец Роберта, младший Френсис, встретил какую-то очень странную женщину, и она стала его второй женой. Я подозреваю, она была цыганкой. Похоже, никто толком не знал, откуда она взялась, а вскоре она сбежала, оставив мальчика с отцом. И, видимо, Роберт унаследовал от своей матери некоторые необычные способности. В записях говорится, что когда он, ребёнком, падал и ушибался, все церковные колокола начинали звонить.
Из угла кухни послышался слабый перезвон. Хезер обернулась, чувствуя, как у неё покалывает в затылке, и увидела вывешенные в ряд колокольчики, которые Франсеи использовали для вызова прислуги. Колокольчики раскачивались взад и вперёд, как заведённые. Роберт оставался в своём репертуаре.
- Лично я думаю, это полная чушь, - сказал папа, - но в те времена этого было достаточно, чтобы заставить всех в деревне говорить о колдовстве. Отец Роберта, правда, и слышать ничего об этом не хотел. Он давал мальчику всё, что бы тот ни попросил, и отказывался верить, что Роберт чем-то отличается от двух своих старших братьев.
- Так значит, ему это всегда сходило с рук, - пробормотала Хезер. Колокольчики всё ещё звенели. Мама не сводила глаз с солонки, медленно катившейся по столу, оставляя за собой белую дорожку из соли.
- Думаю, - нервно произнесла мама, - у меня начинается грипп. Или что-то такое.
- Ничего подобного, - твёрдо возразила Хезер. – С тобой всё абсолютно в порядке. Можешь мне верить, - и она снова повернулась к отцу: - Судя по всему, этот Роберт рос очень избалованным и несерьёзным. Продолжай, папа.
Мама слабо улыбнулась. Папа кивнул:
- Возможно, так всё и было, Хезер. А неприятности начались, когда его отец умер и Джеймс, старший сын, унаследовал Каслмейн. Джеймс женился на Элизе Франсей, которая была очень религиозной и откровенно ненавидела юного Роберта. Она даже пыталась заставить жителей деревни сжечь его как колдуна, но те наотрез отказались из страха перед тем, что Роберт может с ними сделать. И похоже, с Элизой он и правда что-то сделал, поскольку на следующее утро она проснулась с воплями, утверждая, что Роберт продержал её всю ночь в аду.
- Повернув руку ладонью вверх, - догадалась Хезер. – Могу поспорить, она сама на это напросилась. А потом?
- А потом Элиза заставила Джеймса привести епископа, который был её дядей, - сказал папа. – И дальше в записях говорится, что епископ очистил Каслмейн. Правда, там умалчивается как именно. Упоминается только, что Роберт был похоронен где-то на территории поместья, поскольку в те времена колдунов не разрешалось хоронить в освящённой земле.
- Выходит, там ничего не сказано о том, что епископ приказал казнить Роберта! – воскликнула Хезер.
- Ну, вот так прямо там об этом не говорится, - признал папа. – Но людей не хоронят, если они не умерли, Хезер.
- А я думаю, что как раз это они и сделали! Бедный Роберт! – ужаснулась Хезер. Пудинг она доела в два присеста. Джанин наверняка знает. И ключ от башни висит в гостиной - на дощечке над телефоном.
- Можно мне позвонить?
7
- Позвонить? – изумился папа. – Хезер, это было сотни лет назад! Не думаю, что наш епископ что-то об этом знает. И вообще, епископы - люди занятые.
- Я не собираюсь звонить епископу, - нетерпеливо возразила Хезер. – Я хочу позвонить Джанин.
- Тогда не разговаривай больше двадцати минут, - предупредила мама. – Тебе уже скоро ложиться спать. Посмотри, как темно.
Хезер знала, что это одна из маминых отговорок. Окна кухни располагались так, что вечером солнце в них не заглядывало, поэтому ко времени ужина там всегда было темно. Просто мама беспокоилась о телефонных счетах - особенно после такого неудачного дня.
- Я буквально на пять минут, - пообещала Хезер, великодушно прощая маму. Она вскочила из-за стола и бросилась в гостиную, где, в отличие от кухни, солнца было хоть отбавляй. Закатный луч окрасил руку Хезер в оранжевый, когда она набирала номер Джанин.
- Джанин, - выпалила Хезер, когда ту подозвали к телефону, - расскажи мне всё, что знаешь о Диком Роберте. Это важно.
- Но я уже рассказала тебе почти всё, что знаю, - возразила Джанин. – Может, мои родители знают больше. Хочешь, я схожу спрошу у них?
- Да, - быстро ответила Хезер.
Джанин не было довольно долго. Хезер ждала, глядя, как солнце окрашивает вывешенные над телефоном ключи в розовый цвет, становящийся с каждой минутой всё насыщенней. Она сняла с дощечки ключ от башни и держала его наготове. После того, как Джанин расскажет оставшуюся историю, надо будет отвести Роберта на кухню. Это помешает ему проделывать дальше свои трюки, и заодно докажет маме и папе, что он настоящий. Хезер очень надеялась, что то, что расскажет ей Джанин, поможет объяснить родителям, кто такой Роберт и откуда он взялся.
- Аллё, - произнёс, наконец, запыхавшийся голос на другом конце провода. – Извини, что так долго. Мама сказала мне сходить в соседний дом к бабушке и спросить её, а бабуля у нас любитель поговорить. В общем, вот что она мне рассказала. Только не смейся – я всего лишь передаю её слова. Она говорит, что отец Дикого Роберта был женат, но любил другую женщину, которая… ну, вроде как… в общем, бабуля назвала её феей, - по голосу Джанин было ясно, что она чувствует себя очень глупо. – И эта женщина была матерью Роберта. Его отец женился на ней, после того как его первая жена умерла, и Роберт был ещё младенцем. Бабуля говорит, что когда остальные родственники про это узнали, то были в ярости, а его новую жену возненавидели. Они вели себя с ней так отвратительно, что она не выдержала и сбежала, оставив Роберта в Каслмейне. Вскоре после этого маленький Роберт начал делать всякие волшебные штуки, а когда подрос, то стал читать разные книги и научился колдовать ещё лучше. Бабуля говорит, что его отец очень им гордился, вот только… - Джанин смущённо замялась.
- Продолжай же! – не выдержала Хезер.
- Ну, - собралась с духом Джанин, - в общем, та, что была его матерью, смогла передать ему только половину своих способностей, поэтому Роберт мог колдовать не всё время, а только днём. И остальная семья это знала. Поэтому когда его отец умер и братья захотели избавиться от Дикого Роберта, бабуля говорит, что они ждали, пока не стемнеет. А потом они вырезали у него сердце и положили его в серебряную шкатулку, откуда он не мог его взять, после чего закопали его вместе со шкатулкой в том холме.
- Как… ужасно! – выдохнула Хезер. Неудивительно, что Роберт выглядел таким ранимым и старался это скрыть. Должно быть, он любил своих братьев и доверял им.
- Люди в то время и правда были ужасными, - согласилась Джанин.
– И… это всё? – спросила Хезер.
- Нет, - сказала Джанин. – Есть ещё кое-что, - она снова смутилась. – Говорят, из-за того, что его мать была… ну, в общем, тем, кем была, Дикий Роберт не мог по-настоящему умереть. Ходят слухи, что если кто-то произнесёт возле того холма его имя, а особенно в полдень, Дикий Роберт отзовётся и выйдет. Бабуля рассказала про кучу случаев, когда люди вызывали его, а потом убегали сломя голову, когда он действительно появлялся.
- О, боже! – воскликнула Хезер. Так значит, Роберт и раньше выбирался из своего холма. Странно, что сам он, похоже, об этом не помнил. С другой стороны, подумала Хезер, большую часть времени он был наполовину мёртв. И каждый раз, когда он появлялся из холма, для него, наверное, всё начиналось заново – новое время в истории и новое, свежее воспоминание о том, как люди, которых он любил и которым верил, пытались его убить. Хезер подумала, что на месте Роберта, она бы и вполовину не вела себя так хорошо, как он. Она уж точно не стала бы размениваться по мелочам, а сровняла бы всё место с землёй и солью присыпала. Поразмыслив над этим, Хезер поняла, что хотя Роберт и вёл себя, как избалованный ребёнок, в душе он был очень хорошим человеком.
Но Джанин истолковала её молчание по-своему, решив, что Хезер испугалась страшной истории.
- Да, звучит жутковато, но на самом деле всё не так плохо, - попыталась она утешить Хезер. – Бояться тут нечего, потому что его сила исчезает на закате. Бабуля говорит, что он должен возвращаться в холм к своему сердцу, как только сядет солнце.
- Должен? – Хезер бросила взволнованный взгляд на косой тёмно-розовый луч, падающий через окно.
- Однозначно, - подтвердила Джанин. – Это и есть то сокровище, о котором все говорят – серебряная шкатулка с его сердцем внутри.
- Прости Джанин, - выпалила Хезер, – но мне надо бежать. Я должна немедленно подняться в башню. Увидимся, как только починят мой велосипед.
Хезер швырнула трубку на рычаг и бросилась обратно в кухню. Она была уверена, что Роберт опять что-то учудил, потому что сейчас оттуда доносились приглушённые лай и скулёж. Хезер боялась, что из-за выкрутасов Роберта маме стало совсем плохо. Но как выяснилось, странные звуки исходили от большого пятнистого пса. Выход к башне был надёжно перекрыт миссис МакМанус, стоявшей в дверном проёме, как скала. Она крепко держала верёвку, обвязанную вокруг собачьей шеи, а псина тянулась изо всех сил, пытаясь освободиться.
- …И вот он появляется откуда ни возьмись, - рассказывала миссис МакМанус маме и папе. Хезер посмотрела на пятнистую морду пса. Тот обвиняющее уставился в ответ.
- И всё кружит возле дома, да лапой скребётся, чтоб впустили, - продолжала миссис МакМанус. – И никто из деревни не знает, чей он! Лично я подозреваю, что кто-то из этих туристов похитил мистера МакМануса, а мне взамен оставил эту зверюгу.
- Э, признаю, что не видел вашего мужа с самого утра, - сказал папа, - но мне кажется странным со стороны похитителя взять и… Ты куда, Хезер?
- Просто оставила кое-что на ступеньках башни и хотела забрать, - помахав ключом, ответила Хезер и попыталась протиснуться мимо миссис МакМанус.
- Нет, Хезер, пора спать, - сказала мама и твёрдо взяла её за руку.
- Ну пожалуйста! – взмолилась Хезер, извиваясь всем телом.
- Слушайся маму, - сказал папа.
Должно быть, как раз в этот момент солнце зашло окончательно. Миссис МакМанус вскрикнула: верёвка в её руке вдруг оказалась привязанной к шее мистера МакМануса. Тот встал и вырвал верёвку, глядя на Хезер с той же затаённой злобой, с какой он смотрел на неё, будучи собакой. Хезер поняла, что получила врага на всю жизнь. Впрочем, она и раньше это знала, поэтому ей было всё равно - охватившая её печаль вытеснила почти все мысли о мистере МакМанусе.
- Должен сказать, я этого не понимаю, - произнёс, наконец, папа.
«Приз папе за самое большое преуменьшение!» - подумала Хезер.
- Ох! – воскликнула миссис МакМанус. – Не иначе, меня нечистый попутал! Неужто я вела на поводке собственного мужа, как собаку? - и она тяжело плюхнулась на ближайший стул. Мистер МакМанус плюхнулся на другой, сердито потирая шею. Мама забыла о том, что отсылала Хезер спать и поспешила поставить чайник. По ходу, никто не знал, что сказать в такой ситуации. Все просто ждали в неловком молчании, пока закипит чайник. В воцарившейся тишине Хезер показалось, что она слышит за дверью какой-то шум, очень похожий на испуганный шёпот. И как раз когда она решила об этом сказать, кто-то робко постучал. Открыл папа. За дверью стояла кучка бледных, измотанных подростков. Их панковские причёски растрепались, у кого-то была порвана одежда. Из-за этого все они казались гораздо младше и совершенно не походили на тех задир, которыми видела их Хезер ещё утром.
- Извините, что побеспокоили, - вежливо сказала одна из девочек.
- Мы тут свет у вас увидели, - добавил мальчик.
- И, э, мы не знаем, как это получилось, но наш автобус уехал без нас, - заговорила ещё одна девочка.
- Мы, э, вроде как потеряли счёт времени, - пояснил другой мальчик.
- Думаю, вам лучше зайти и выпить чаю, - сказал папа. – Хезер, достань ещё восемь чашек. Посмотрим, чем тут можно помочь. У кого-нибудь из вас есть родители, которым мы можем позвонить?
Подростки робко вошли в кухню и встали, подпирая мебель. Мистер и миссис МакМанус свирепо на них глянули, но ничего не сказали. Хезер положила ключ от башни на стол и начала обносить всех чашками с чаем. Ей делалось всё грустнее и грустнее. Бабуля Джанин была права. Волшебная сила Дикого Роберта действительно исчезала с закатом. Наверное, сейчас он уже вернулся в свой холм. Хезер пришлось признать, что такой исход разом решал все проблемы, но, несмотря на это, ей очень не хотелось, чтобы всё так закончилось. Это было слишком несправедливо по отношению к Роберту.
Немного погодя подростки столпились возле папы в гостиной, пока тот обзванивал их родителей, и мама, наконец, отослала Хезер спать. По дороге в свою комнату Хезер неожиданно вспомнила, что Роберт заставил её дать обещание снова разговаривать с ним завтра. Он знал. Знал, что на закате ему придётся вернуться в холм, и заранее всё спланировал. Настроение у Хезер значительно улучшилось. Она с улыбкой поднялась по ступеням в свою маленькую комнату в угловой части старого замка. Роберт был полон сюрпризов. Завтра она узнает его лучше. У неё получится объяснить всё маме и папе. Она сможет начать учить его жить в современном мире.
Хезер заснула с мыслью, что, возможно, ей даже удастся спасти сокровище, которое на самом деле было сердцем Дикого Роберта…
Конец